Не нашел темы про наёмников, кроме требований к экипировки, поэтому публикуем тут различные статьи, фото и видеоматериалы так сказать для вхождения в образ, ну и чтоб в теме народ был.
Сегодня, как и в Средние века, суверенитетом обладают не только государства, но и политические, гражданские и религиозные образования. Так частная военная компания Blackwater располагает небольшим флотом из вооруженных катеров и бывших сторожевых кораблей береговой охраны, в планах – производство собственных патрульных дирижаблей. Компания стала широко известна после инцидента в Фаллудже в апреле 2003 года, когда четыре сотрудника были убиты, причем двое были искалечены, сожжены и повешены на городском мосту (шокирующие кадры расправы демонстрировались телекомпаниями по всему миру). Инцидент с частными контрактниками спровоцировал ожесточенный штурм города войсками коалиции, при этом погибло много иракцев.
Вообще, создание частных армий – феномен далеко не новый. Примеров тому масса: от преторианской гвардии Рима до частных армий польско-литовских магнатов, которые зачастую были сильнее, чем армии королей, и вели довольно успешные войны с соседями.
Сегодня положение изменилось мало. По-прежнему частные военные компании остаются идеальным инструментом проведения неоколониальной политики. Часто с политической точки зрения использование вооруженных сил крайне невыгодно либо вообще невозможно. ЧВК существуют не одно десятилетие, но расцвет пришелся именно на 2000-е годы, и ныне уже невозможно представить современный миропорядок без этих крайне эффективных предприятий. Если раньше за ЧВК не стояли большие деньги и связи, а погоду делали удачливые дельцы типа легендарного наемника Боба Денара, то теперь ЧВК либо являются подразделением огромных транснациональных компаний, либо организованы с помощью и по заданию спецслужб. Например, в Ираке квалифицированные военные специалисты получают более 1000 долларов в день, правда и требования к ним предъявляются жесткие.
В современных международных миротворческих операциях частные военные компании являются равноправным правовым субъектом наряду с родами и видами вооруженных сил. Согласно заключениям американских экспертов, корпорации подобного типа со временем будут приобретать все большую роль в войне. Ныне это влияние очевидно по опыту войн в Ираке и Афганистане. Эти компании берут уже сегодня на себя все больше функций армии и полиции. В большом объеме это началось в ходе войн на территории бывшей Югославии. Наиболее крупными являются компании США, следом идут британцы и ЧВК ЮАР. В связи с предполагаемым выводом американских войск из Ирака произойдет либо резкое падение рынка, либо, наоборот, резкий взлет, ведь в случае вывода армии кто-то должен будет поддерживать хотя бы видимость порядка на огромной территории богатого нефтью края.
Впрочем, хозяева ЧВК подсуетились и планируют получить контракты от ООН на миротворческие операции, благо имеется исключительно удачный пример – деятельность южноафриканской Executive Outcomes (ЕО), на ее счету две блестяще проведенные широкомасштабные военные кампании (1993–1997 годы) по разгрому повстанцев УНИТА в Анголе и ОРФ в Сьерра-Леоне. Два кровавых конфликта были фактически прекращены ЧВК в короткий срок, что наглядно показало ООН бессмысленность существования ее «голубых касок». Ведь с 90-х годов западные страны почти перестали отправлять своих солдат в состав войск ООН.
Если 10 лет назад больше всего «голубых касок» поставляла Франция, а за ней Великобритания, Канада, Италия и США, то сейчас главные миротворцы – из Пакистана, Бангладеш, Нигерии, Индии, Ганы, Кении и Уругвая. Очевидно, что уровень их профессиональной подготовки несравним с экспертами и бойцами из частных военных компаний. Понятно, наемники действовали в интересах бриллиантового монополиста De Beers и в интересах собственников компании – Executive Outcomes получила доли в горнодобывающей промышленности Сьерра-Леоне. Компания одна из первых широко использовала тяжелую военную технику, включая вертолеты Ми-17 и Ми-24, а также истребители МиГ-23. Под давлением США ЕО была как ЧВК ликвидирована в 1999 году (почувствовали конкурентов?), но люди остались.
Так же активно действуют ЧВК в странах Латинской Америки по контрактам с правительством США и рядом латиноамериканских государств по борьбе с наркотрафиком. Собственно, после охраны объектов в Ираке борьба с наркомафией является второй по значимости областью деятельности компании Blackwater USA, и именно для этих задач «частники» решили приобрести противопартизанские штурмовики, способные, между прочим, сбивать легкие самолеты и вертолеты, активно используемые наркомафией.
Впрочем, дело тут не только в эффективности. Слишком заманчиво представить ведение военных действий не как политическую проблему, а как вопрос соблюдения контракта между двумя компаниями. Сама схема используется очень давно и первоначально была придумана, судя по всему, в Великобритании. Известно, сколько сил нужно потратить, чтобы пробить через британский парламент отправку армейского контингента в другую страну.
Вот и найден был выход: в составе Министерства обороны существует специальный департамент — Loan Service Department, который сдает в аренду офицеров и сержантов британской короны в качестве инструкторов армиям Омана, Южной Африки и т.п. Бизнес есть бизнес, и если при дворе какого-нибудь принца в Заливе вдруг окажется отряд спецназовцев SAS (Special Air Force Service) – так это просто выполнение выгодного контракта. Частные военные компании, похоже, развивают именно этот принцип.
10 лет назад, в 1996 году, ведущий американский военный аналитик Элиот Коэн, бывший сотрудник отдела планирования Пентагона, утверждал, что сегодня, как и в Средние века, суверенитетом обладают не только государства, но и политические, гражданские и религиозные образования – внутри- и надгосударственные, которые могут самостоятельно вести боевые действия. Так что создание подобного рода компаний является объективным процессом. На Западе такие компании создаются не случайно, и зря деньги там не выбрасывают. Конечно, основные причины при этом широкой публике не оглашаются, однако вне зависимости от причин последствия очевидны. Этот процесс набирает размах. Аналогичные компании создаются по всему миру, прежде всего в тех регионах, где и ведется подобного рода работа. Источник Геннадий Нечаев
Немного фотографий (Blackwater Worldwide в Ираке):
PMP - PRIVATE MILITARY PHOTOGRAPHER Большое начинается с малого Думать надо головой, любить — сердцем, чуять — жопой, и самое главное — ничего не перепутать
Частная военная компания (ЧВК, PMC – private military company) Blackwater основана отставным «морским котиком» Эриком Принсом. Blackwater имеет огромный учебный полигон в Северной Каролине. Компания также строит специальные стрелковые комплексы для тактического обучения и проводит тренинги для служащих флота и правоохранительных органов США.
Частная военная компания (ЧВК, PMC – private military company) Blackwater основана отставным «морским котиком» Эриком Принсом в 1997 году и до событий 9 сентября 2001 года не была чем-то выразительным на фоне прочих компаний, за исключением, может быть, личности основателя – недаром конгрессмен Ваксман, глава комитета, в котором проходили слушания, обратился к Прайсу с ремаркой о том, как приятно видеть, что дети богатых родителей служат в армии.
Учился он в частной христианской (не знаю, как правильно акценты расставить, чтобы не было акцента на том, что «христианский»=«нечто нехорошее», я-то как раз этого совсем и не хочу сказать) школе, затем после недолгого пребывания в Академии ВМС, поступил и закончил Хиллсдейл колледж, известный своей прореспубликанской обстановкой. При Буше старшем был интерном в Белом доме, затем пошел служить в спецназ ВМС офицером, но закончил службу раньше срока. С 1995 году переезжает в Вирджинию (его мать продала компанию умершего отца за 1,3 миллиарда долларов), а в 1997 году основывает Blackwater USA.
Когда в 2004 году американская военная машина стала пробуксовывать в только что оккупированном Ираке, столкнувшись с угрозой полномасштабной партизанской войны, для многих в команде президента Буша настал момент принимать трудное решение. Американская армия, как известно, на данном этапе комплектуется по принципу добровольного найма и это налагает определенные ограничения на возможности посылать войска, в первую очередь связанные с тем, что непопулярная война добровольцев не привлекает. Задачи же оккупационной армии до того момента, когда будут организованы полноценные военно-полицейские силы из местных жителей, предполагают не только (и не столько) ведение конвенционной войны, а и поддержание порядка в оккупированной стране, т.е. выполнение полицейских функций. Такие функции требуют большее количество людей, что и вызвало тревогу американской администрации. Для решения проблемы можно было бы задействовать три способа – увеличить количество военнослужащих в Ираке, посылать в Ирак части Национальной гвардии или привлечь аутсорсеров, т.е. наёмников. Именно с этого момента начинается взлёт частных охранных компаний на полях Месопотамии. Символом этого взлёта стала компания Blackwater, так поддерживаемая одними и ненавидимая другими.
Американское правительство, заставившее в феврале 1994 года в Вашингтоне подписать президента боснийских мусульман Алию Изетбеговича и президента Хорватии Франьо Туджмана договор об остановке боевых действий между хорватами и мусульманами в Боснии и Герцеговине (война 1993-94 гг.), заставило их подписать и договор о военном союзе против сербов. Проведение в жизнь этого договора американское правительство доверило как раз для этого и созданной компании МПРИ (Military Professional Resources Incorporated. http://www.mpri.com).
МПРИ собрала несколько десятков высокопоставленных американских офицеров в отставке, которые занялись подготовкой высшего звена армий Хорватии и Боснии и установлением оперативной связи штабов этих армий с командованием НАТО. Успешные наступательные операции, проведенные хорватскими и боснийскими войсками весной-осенью 1995 г. против сербов в Хорватии и в Боснии и Герцеговине в немалой степени являются заслугой МПРИ. Не удивительно, что эта компания продолжила свою работу с так называемой Освободительной Армией Косово (по-албански УЧК) в 1998-99 гг. в Албании. Также показательно появление МПРИ в 2000-2001 гг. в Македонии.
Войны в Афганистане (с 2001 г.) и Ираке (с 2003 г.) способствовали росту числа таких компаний, получавших контракты как напрямую от министерств и ведомств правительств США и Великобритании (Department of State, U.S. Agency for International Development, Department of Defence), так и от различных управлений армии США (Army Corp of Engineers, Logistics Civil Augmentation Program, U.S. Army Contracting Agency southern Region Contracting Center), подразделений ООН (UNICEF,UNHCR,UNDP), всемирной организации здравоохранения (World Health Organization). Разумеется, контракты получались от новых правительств Афганистана и Ирака, западных компаний, занимавшихся различными видами деятельности, прежде всего, в областях нефтедобычи, транспорта, энергетики и водоснабжения. Помимо этого, большие компании нередко прибегали к использованию услуг других таких же фирм на подрядной основе.
Данная сфера работы проводится под весьма плотным контролем западных спецслужб, прежде всего американских и британских. Разрешительная система в области получения компаниями разрешений на работу достаточно зависима от этих спецслужб и соответственно от проводимой ими политики. По большому счету, это естественно, так как самостоятельно данные компании противостоять хорошо вооруженному противнику не могут и, как правило, заранее заручаются поддержкой армейских частей, в первую очередь сил спецназа. Этому способствует и то, что данные компании отдают предпочтение при трудоустройстве ветеранам сил специального назначения. Нередко у них работают и действующие военнослужащие этих сил, специально для этого берущие отпуска. Последнее неудивительно при условии, что в таких компаниях военнослужащие получают от 200 до тысячи (иногда и больше) долларов в день, тогда как в армии США солдаты и сержанты получают от 1000 до 4000 долларов в месяц.
Достаточно популярным у таких компаний было привлечение к работе ветеранов французского иностранного легиона, хотя в Ираке им приходилось испытывать определенные трудности в трудоустройстве из-за известной политики Франции. Тем не менее, одна французская компания Groupe EHC (www.groupe-ehc.com) смогла войти на данный рынок, используя прежде всего бывших легионеров.
Американская компания Blackwater в 2004 г. осуществила вербовку около 50 ветеранов вооруженных сил Чили, что опять-таки вызвало обвинения некоторых правозащитников (сделавших из борьбы за права человека выгодный "бизнес"), так как эти ветераны стали профессионалами естественно при Пиночете.
Схожие обвинения на страницах некоторых изданий вызвал и периодический наем британской компанией Hart Group Ltd (http://www.hartgrouplimited.com) в 2003-2005 гг. групп по 10-15 человек из числа ветеранов вооруженных сил Республики Сербской. Так как эти ветераны являлись участниками войны 1991-95 гг., ведшейся там, где они и жили, то естественно их некоторые журналисты стали связывать с военными преступлениями времен той войны, хотя по такой логике любой тамошний серб должен был связан с этими преступлениями. Впрочем, компания Hart Group Ltd. осуществляла набор через организации, занимавшиеся разминированием. В первую очередь в Ирак отправились саперы, правда, для охраны инженеров, занимавшихся восстановление энергетической системы Ирака.
Подобные обвинения иных журналистов были хорошо оплаченными акциями, а причины, по которым они велись, не являются предметом данной статьи. То, что такой персонал набирался в странах с, условно выражаясь, "милитаристской традицией, вполне закономерно, так как самый ценный опыт любой профессии постигается на практике, а в данной области - охранной деятельности в боевых условиях, лучший опыт постигается в боевой обстановке.
В силу этого руководство различных компаний проводило эксперименты по набору персонала в иных странах. Так, компанией Erinys Iraq Limited com весной 2004 года была нанята и группа из 15 русских, украинцев, югославов и болгарина.
С появлением в Ираке южнокорейского контингента там появилась и частная военная компания из Южной Кореи NKTS Co. Ltd (www.nkts.co.kr). Там же отмечено появление индийской компании Group 4 Falck A/S (www.group4falck.com).
С ходом времени местные арабские вожди также решили создать подобные компании, например, такие, как Baghdad Fire & Security (Ирак), Dehdari General Trading & Contracting Est. (Кувейт), Unity Resources Group (Middle East) LLC (Дубай). Кроме того, они создали совместные с западными компаниями фирмы, например, такие, как Diligence Middle East, созданная как филиал американской Diligence LLC (www.diligencellc.com).
В Ираке общее число иностранных сотрудников подобных компаний составляет около 20000 чел. Хотя цифра относительно большая, но число ветеранов того же американского спецназа куда больше, тем более, что в последние несколько лет спецназ постоянно участвует в боевых действиях. Правда, американское командование, столкнувшись с оттоком личного состава из спецназа, стало всячески ограничивать увольнение до окончания контракта. Однако, работа охранником даже в подобных условиях не настолько сложна в сравнении с воинской службой и поэтому следует учитывать ветеранов воздушно-десантных, воздушно-штурмовых, разведывательных частей, частей морской пехоты, да и прочих частей и подразделений американских армии и полиции, в том числе более старших возрастов. В силу наличия большого количества кандидатов американские компания неохотно набирают иностранцев, и последние трудоустраиваются главным образом в британских компаниях, располагающих меньшими людскими ресурсами.
Как правило, ныне частные военные компании используют персонал следующим образом. В странах работы нанимается личный состав с помощью уже существующих структур безопасности. Главное внимание при наборе уделяется местным руководителям того или иного уровня с целью всемерного облегчения деятельности компаний. В силу этого компания Erinys Iraq Limited com, которая имела в 2004 г. 15000 местных охранников-курдов и арабов, провела наем местного персонала через вооруженные структуры Джелала Талабани в Курдистане и Ахмеда Чалаби в арабской части Ирака для обеспечения охраны нефтяных полей и нефтепроводов.
Стоит так же отметить различие в подходах к ведению работы между британскими и американскими компаниями, являющихся одновременно главными конкурентами. Британские компании предпочитают в большей мере опираться на местные кадры и естественно в связи с этим нередко избегают работы в опасных районах. Американские компании действуют более активно и нередко непосредственно участвуют в боевых действиях. Для данных целей в некоторых компаниях (например, Blackwater) создаются силы быстрого реагирования Task Force.
PMP - PRIVATE MILITARY PHOTOGRAPHER Большое начинается с малого Думать надо головой, любить — сердцем, чуять — жопой, и самое главное — ничего не перепутать
Мы с Биллом оба приехали из Джорджии А Хэнка встретили в нью Мехико Мы работаем на Дуранго чтобы насладиться Панчо Вилла Мы слышали что он платит золотом Я думаю что мужчина должен делать то в чем он лучший И не нашел пока ничего лучше Чем быть наемником и человеком без родины Просто солдатом в поисках войны
Мы служим на границе Мы солдаты удачи Мы не будем сражаться ни за какую страну Но мы умрем за золото Под флагом зеленого доллара или грязного песо
Когда кончится эта война, возможно мы вернемся в Джорджию И тихо осядем где-то Но мне больше нравиться сломаться и уехать в Чили Хед говорит что там какая-то заварушка!
PMP - PRIVATE MILITARY PHOTOGRAPHER Большое начинается с малого Думать надо головой, любить — сердцем, чуять — жопой, и самое главное — ничего не перепутать
German PMC /// отличный ролик /// довольно информативный /// жаль токо по-немецки не ферштейн
PMP - PRIVATE MILITARY PHOTOGRAPHER Большое начинается с малого Думать надо головой, любить — сердцем, чуять — жопой, и самое главное — ничего не перепутать
PMP - PRIVATE MILITARY PHOTOGRAPHER Большое начинается с малого Думать надо головой, любить — сердцем, чуять — жопой, и самое главное — ничего не перепутать
Безопасность работы российских инженеров в Ираке обеспечивают частные военные компании из России. Де-юре сотрудники ЧВК могут заниматься лишь «организацией консультативных действий по вопросам безопасности», но де-факто они являются охранниками гражданских специалистов. «Консультанты по безопасности» не афишируют свои фамилии. Таков и 33-летний Олег А. – бывший старшина Внутренних войск, заслуживший орден Мужества за войну в Чечне. После увольнения в запас 3 раза побывал в Ираке. Наиболее длительная командировка состоялась в 2005 году, когда он обеспечивал безопасность 40 специалистов из России, которые вели ремонтные работы на теплоэлектростанции «Наджиби» под Басрой.
– Что собой представляла ваша команда? Людей специально готовили перед отправкой в Ирак?
– Все парни – бывшие офицеры или старший сержантский состав – имели боевой опыт, неоднократно выезжали в заграничные командировки. Среди них и бывшие десантники, и бойцы спецподразделений. Изначально желающих попасть в Ирак было очень много, потому что по возвращении оттуда в Россию нашим сотрудникам платили по $5 тыс. за каждый месяц с вычетом налогов. Рабочие с заводов снимались целыми цехами и приходили на консультацию – мол, не хотим больше гайки крутить, все в армии служили. Но отобраны были люди с опытом локальных конфликтов, многие ранее работали в Сербии, Боснии, африканских странах. К ним присматривались: сможет ли человек долгое время переносить состояние непрерывной жары и постоянного напряжения, как он на разные ситуации реагирует, бывают ли у него психические срывы? Старались набирать непьющих. В общем, 10% людей отобрали от общей массы, и из них где-то 2-3% попали в командировку. Всех людей я хорошо знал еще по работе в России.
Подготовка заняла 6 месяцев. Проводились тактические занятия, политзанятия, физическая подготовка, огневая. В тактике основной упор делали на взаимодействие в группе, противодействие засадам и охране объектов. Специалисты-востоковеды проводили семинары по специфике Востока, преподавали нам разговорный арабский. Перед поездкой жизнь каждого члена группы была застрахована на $10 тыс. – в случае летальных исходов деньги перечислялись бы родственникам. (Сейчас страховка увеличена до $50 тыс.).
Командировка началась в январе 2005 года. Сначала нас было только трое – надо было подготовить базу на территории «Наджиби» (ТЭС находится в одноименном поселке-пригороде Басры), провести рекогносцировку местности, наладить взаимоотношения с населением и полицейскими из энергетической полиции, которые охраняли электростанцию. В Ирак добирались через ОАЭ: из Москвы прилетели в Дубай, затем пересели на самолет до Кувейта, а оттуда на машинах доехали до границы с Ираком, где нас встретили коллеги по фирме и сотрудники иракской энергетической полиции. На границе нам выдали «одноразовое» оружие – китайские автоматы – на время маршрута до Басры. В течение месяца на базу прибыли остальные – 9 человек. Впоследствии людей в Ирак направляли посменно, примерно по 10 человек – контракт обычно длился 4 месяца. Но мне пришлось задержаться примерно на год, так как на объекте всегда должен был находиться человек, хорошо знакомый с местными условиями.
– Где ваша организация приобретала в Ираке оружие?
– Оружие мы покупали на рынке после получения разрешения от временного правительства. У всех были одногодичные абонементы на оружие – без них невозможно добиться статуса инспектора или советника по безопасности. Получить эти абонементы было непросто, поскольку дополнительно требовалось согласовывать вопрос с американцами – они ставили свои разрешения на наших визах. Этот вопрос решали через посольство, посол Владимир Амов помог. Российская разрешительная система будет удивлена, но мы там «пробили» и пулеметы, и «подствольники». Всего мы приобрели более 12-ти «стволов» калибра 7,62 мм – в основном, автоматы Калашникова чешского производства. Конечно, на них воронение стиралось быстро, но у энергетической полиции оружие было, в основном, китайского производства, то есть, еще худшего качества. Патроны к нему шли тоже китайские, без стальных сердечников – автоматы стреляли плевками. Мы же носили на себе все самое качественное, что можно было приобрести на иракском рынке, поэтому полицейские всегда уважительно смотрели на наше оружие и амуницию. Однако если кто-то из арабов имел при себе АК-47 советского производства, он всегда первым делом показывал нам свой автомат. Его чувство гордости нам было понятно – даже старый «Калашников» бесспорно надежнее чешского или китайского образцов, поэтому русские автоматы в Ираке трудно достать, и стоят они дорого.
– В чем состояло разграничение функций полицейских и российских консультантов по безопасности?
– Полицейские охраняли периметр всего объекта, а мы организовывали оперативную службу внутри объекта: проложили маршруты по базе, нарисовали схемы перемещений работников-россиян, чтобы они в случае обстрела не попадали на линию огня. Постоянно рассматривали с нашими подопечными разные варианты чрезвычайных ситуаций, следили за тем, чтобы они ни в коем случае самовольно не покидали пределы объекта. А им и выпить хотелось, и рыбу половить... Или уйти погулять в удаленный угол электростанции, никого не поставив об этом в известность, тогда как площадь объекта составляла около 4-х гектаров и везде был навален металл – случиться могло все, что угодно. Конечно, этих людей можно было понять, ведь их контракт длился почти год, но ради их же безопасности нам приходилось бороться со многими их желаниями. Изначально, согласно договору, мы должны были заниматься исключительно охраной техперсонала в стационарных условиях, но впоследствии нам пришлось по специфике нашей работы и по делам, связанным с ремонтом электростанции, ездить в Басру и соседние населенные пункты. И каждый раз мы тщательно разрабатывали такие маршруты, грамотно организовывали сопровождение. В итоге и мы, и наши подопечные остались живы и благополучно вернулись на Родину.
– Какие меры безопасности вы предпринимали?
– Периметр вокруг помещений-казарм, где проживали соотечественники, мы укрепили мешками с песком, окна защитили металлической сеткой, чтобы внутрь никто не бросил гранату. Правда, допустили просчет – использовали полиэтиленовые мешки, а они от жары со временем полопались, песок из них начал просыпаться. Пришлось эти мешки цементировать – вышли лишние трудозатраты, было тяжеловато.
На себе кроме оружия приходилось таскать разгрузки с боекомплектом, бронежилеты 4-й степени защиты, которые мы привезли из России, каски. На разгрузках, бронежилетах и майках была надпись «Россия» на английском и арабском языках. Плохо было лишь то, что половина арабов читать не умеет даже по-арабски. Поэтому, проезжая через «недружелюбные» городские кварталы, или сопровождая наших рабочих на рынке в поисках швеллеров или электродов, мы громко ругались матом – чтобы не приняли за американцев. Ведь, стоило какому-нибудь местному имаму, не разобравшись, указать на нас, как на врагов, и толпа смяла бы нас в момент. А русский мат там все знают.
В составе нашего подразделения, были врач и повар – здоровье техперсонала и пищеблок мы строго курировали. Араб-экспедитор по заявке через переводчика привозил необходимые продукты, и наш доктор проверял их с помощью тестера на наличие радиации и отравляющих веществ. И врач, и повар чередовали эти обязанности со службой в караулах. По политическим мотивам мы оказывали медицинскую помощь и арабам: работникам электростанции и полицейским. Поскольку не каждый из них мог позволить себе дорогостоящее качественное медобслуживание в Басре, наш доктор был для них просто находкой – к нему обращались с зубной болью, порезами, ушибами и ожогами. (А вообще-то его специализация – врач-нейрохирург, в России он сделал 600 операций на мозге). Попытки отравить нас все же периодически предпринимались, но в такие дни арабы, с которыми мы поддерживали хорошие отношения и даже дружили, тихо нас предостерегали, откуда воду лучше не пить.
Помимо физической охраны, мы обеспечили при помощи камер видеонаблюдение за объектом с нашего пункта управления, поскольку в нашей команде был электронщик – специалист по связи. Благодаря ему, у нас была налажена спутниковая и Интернет-связь напрямую со штабом нашей организации в России, с руководством инженерной компании, с местными силовыми структурами. Имелись и переносные радиостанции небольшого диапазона для обмена информацией на базе между собой.
В 2005 году в Басре и окрестностях – зоне ответственности британцев – периодически происходили теракты и диверсии. Нас это не коснулось, хотя были случаи, когда мы присутствовали в одной части рынка, а в другой в этот момент происходил подрыв. Нельзя сказать, что нам просто везло – чтобы избежать утечки, мы правильно планировали маршруты, меняли их, никогда не возвращались той же дорогой, которой выезжали. Старались сообщать полицейским «размытое» время выезда, в последний момент сообщали им направление движения. Старались чаще менять транспорт, который нанимали у местного населения. Зашторивали окна автомобилей, навешивали на них листы железа и бронежилеты. О том, что в машинах едут российские специалисты, заранее никто из арабов не знал.
– Как чешские автоматы себя зарекомендовали по сравнению с оружием, с которым вы воевали в России?
– Часто не получалось пострелять, но стрельбы у нас проводились – 7 раз ездили с этой целью за город. Мне повезло, что так и не пришлось идти с ним в бой. Тем более что по действующему в Ираке меморандуму я мог применить оружие, когда существовала угроза моей жизни и только после выполнения следующих действий: во-первых, сказав, что я охранник, во-вторых, предупредив, что могу применить оружие и, в-третьих, продемонстрировав это оружие. Мы даже заучивали на арабском языке эти фразы: «стой», «покажи руки», «предъяви документы». Если все делать по закону, нетрудно представить финал этого поединка. Но даже если бы мы имели возможность открыть огонь первыми, то в конечном итоге вряд ли отбились, потому что оппозиция никогда не нападает по 2-3 человека. В таких случаях они нападают по 200-300, а иногда и до 1500 человек. Поэтому приходилось договариваться со всеми – не только с официальными местными властями, но и с потенциальным врагом. Когда хочется нормально водить колонны, лучше договариваться со всеми сторонами.
Нам повезло, что еще до командировки у нас была возможность связаться в России с родственниками тех влиятельных лиц из оппозиции, которые контролируют территорию в районе Басры. И договорились: 185 полицейских-шиитов из энергетической полиции встали по периметру электростанции, ежемесячно получая зарплаты от $200 до 400. Они держались за свою работу, потому что по меркам Ирака это очень большие деньги (местные жители получают в среднем по $20). Кроме того, мы рассчитывали, что шейхи из оппозиции не станут атаковать объект, который охраняется их племянниками. То есть всем сторонам в Ираке было невыгодно, чтобы этот объект перестал существовать. Небольшой минометный обстрел территории электростанции произошел только после отъезда нашей группы вместе с нашими подопечными – гражданскими специалистами – из Ирака, когда там остановилось другое наше подразделение, занимавшееся конвоированием колонн. Ребятам тогда повезло – были только раненые. А мы в течение всего 2005 года жили в Наджиби достаточно мирно – нас не обстреливали.
– Сколько было встреч с оппозицией в районе Басры, и как они проходили?
– При мне таких встреч было две – в начале 2005 года. Мы хотели заручиться их поддержкой, что в нашу сторону не полетит никакой снаряд. К таким поездкам заранее готовились – к нам приезжало усиление из России из пяти человек, получалась смешанная группа, которая сопровождала наших руководителей-переговорщиков. Как-то в течение суток сразу были назначены 2 встречи: днем – с легитимным мэром Басры, а в вечернее время, когда уже смеркалось, – с теневыми «королями» этого города.
– Разве поездки в столь позднее время не вызывали вопроса на блокпостах – куда это русские поехали?
– Там было свободное передвижение. На этой территории, якобы контролируемой англичанами, у англичан не было блокпостов. На блокпостах, в основном, стояли исключительно сотрудники местных силовых структур, а так как мы везде ездили под охраной энергетической полиции, нас везде пропускали без проблем. Переговоры проходили в загородном коттедже, который был окружен несколькими постами и сторожевыми вышками с пулеметами. (Можно сказать, что оппозиция в Ираке частично даже «в законе», потому что каждая семья по разрешению английских и иракских властей может иметь для обороны от бандитов автомат Калашникова, а сколько друзей с оружием ты пригласил к себе в гости – никого особо не волнует). Полицейские-иракцы на двух машинах остались нас дожидаться на первом нелегальном посту, к дому подъехала только машина с русской делегацией. Один наш специалист по безопасности уходил в комнату переговоров вместе с нашими руководителями, а мы оставались с рядовыми бойцами на своих позициях во дворе – пили чай с арабами-охранниками, ждали окончания переговоров. Какое-то внутреннее напряжение, конечно же, чувствовалось постоянно – все же вокруг были незнакомые люди с оружием, которые клацали предохранителями: по периметру и внутри дом охраняли около тридцати человек. Нас во дворе было пятеро, их – восемь. Но в целом атмосфера была достаточно доброжелательной. Они вообще к русским относятся хорошо.
– Как складывались отношения с арабами внутри объекта?
– Конечно, перед нами изначально была поставлена задача: наладить нормальные связи с местным населением, установить отношения взаимовыручки с энергетической полицией. Эту задачу мы выполнили. Когда нам требовалась поддержка полицейских, они всегда оказывали нам нужную помощь. Постепенно мы все усвоили ключевые фразы на арабском языке – их нам подсказывали переводчики-арабы, работавшие с нами почти всю командировку. (Переводчики-россияне только на начальном этапе помогли нам нанять кое-какой обслуживающий персонал из местных жителей, а затем работали с нашими ремонтниками-энергетиками). Сначала у нас на базе было 3 таких переводчика. Один из них – пятидесятилетний мусульманин-суннит, который когда-то учился в СССР и был подполковником войск ПВО, – хвалился, что в первую войну при обороне Багдада сбил американский самолет. Двое остальных переводчиков были по образованию инженеры, а по религии – мусульмане-шииты. Они не любили американцев и англичан, но Саддама Хусейна и суннитов тоже недолюбливали, так что бывшему офицеру, в конце концов, пришлось уехать от нас.
Полицейские-шииты в массе своей были люди без какого-либо образования, хотя в большинстве своем разговаривали на английском языке. Мы всегда старались в разговорах с ними быть очень аккуратными и не допускать со своей стороны никаких комментариев по поводу их семей, религии и политики – чтобы не попасть впросак. У нас был случай – один боец, бывший десантник, в силу своей молодости предложил арабу из нашей же охраны побоксировать – удаль у него взыграла. Моментально произошел переполох, и к нам заявились около пятнадцати вооруженных и абсолютно разъяренных полицейских-арабов. Ведь, у них ударить человека по лицу – это страшное оскорбление. У арабов не такого – ногой махнуть или рукой ударить. У них сразу – пошел и застрелил. По-другому не бывает. Поэтому пришлось этого товарища от них прятать, выходить с иракцами разговаривать, пить с ними чай. Хотя по специфике своей работы эти люди должны были нас охранять. В конце концов, мы все-таки при помощи переводчиков успокоили их, что здоровый молодой человек просто предложил устроить спортивное соревнование. Однако потом мы этого парня долго еще старались ставить в ту смену, когда на объекте не присутствовали молодые арабы – участники того инцидента.
– А как складывались отношения с оккупантами?
– Басра считалась английской зоной ответственности, поэтому американцев там не было. А англичане ездили строго по своему маршруту, за пределы своей базы особо старались не высовываться. База у них была закрыта со всех сторон земляной насыпью, и жили англичане закрыто – не только арабов, но даже нас к себе не пустили ни разу. А к нам на базу как-то приезжал какой-то их офицер, но не старше командира взвода. Познакомились, обменялись телефонами, а потом британец поднялся на находившуюся здесь же господствующую высоту – посмотреть, видим ли мы оттуда их базу, и простреливается ли она. А когда у одного из наших подопечных-«технарей» случился приступ гнойного аппендицита, как сразу определил наш доктор, мы повезли его сначала в английский госпиталь, но англичане в помощи нам вежливо отказали. Арабские врачи несколько раз ставили неправильный диагноз – мы прокатились по трем больницам Басры. Это была дешевая медицина – они даже неправильно его осматривали. Наконец, доверились опытному пожилому врачу, который согласился, что это гнойный аппендицит и прооперировал нашего пациента. Как выяснилось, вовремя – больному оставалось жить считанные часы. Наш врач присутствовал при этом, но ему оперировать не дали. Потом 3 дня трое наших сотрудников охраняли эту больницу: один все время находился в палате рядом с выздоравливающим человеком, двое других фактически блокировали коридор у палаты. Арабы согласились с этими мерами безопасности, потому что прекрасно понимали наши опасения и относились к нам хорошо.
– Вы встречали в Ираке русских, работающих на иностранные частные военные компании?
– Встречали – в «Блэк Вотере», «Релизе» работает немало русских ребят. На первый взгляд, там выгоднее работать – зарплаты от 7.000 до 18.000 долларов. Но там людей и «кидают» очень жестко. Могут деньги просто не выплатить – например, дают сопровождать «нулевой» караван, который подставляют под фугасы или под обстрел, а ребят потом «паркуют» и отправляют на родину – есть такой беспредел. Если мы вопросы безопасности конвоев обсуждаем и с полицией, и с посольством, и с оппозицией договариваемся о ненападении, то иностранцам наших ребят ничуть не жалко.
Беседовал Вадим Удманцев 09/09/2009 10:06 (взято с АнтиТеррор-ОРЕЛ, огромное им спасибо!)
Вот еще видюшка от RussiaToday на английском, правда в описании чудеса какие-то написаны: "Russian PMC Companies going to Iraq to compete with famous American Mercenary Company, Blackwater" - типа русская ЧВК собирается в Ирак, чтобы конкурировать с Blackwater http://www.youtube.com/watch?v=afLLkEd_4pU
Вот перевод:
Шон Томас (Sean Thomas), 06 октября 2009
Это может показаться сценой из голливудского блокбастера, но это не так. . . Это - реалистичные ролевые игры, готовящие этих людей к работе в Ираке.
СЕРГЕЙ ЕПИШКИН, ГЛАВА АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКОГО УЧЕБНОГО ЦЕНТРА 'ОРЕЛ'
- Прежде, чем посылать туда людей, мы проводим с ними очень серьезные занятия, включающие в себя психологическую подготовку и общеобразовательную программу.
В наших классах мы даже говорим так, как говорят в конкретном регионе. Если не знать местный сленг, иногда можно попасть в серьезную беду.
Избегать подобной беды - это главная забота данной группы. Эти мужчины - члены антитеррористической группы 'Орел'. Как и их американские коллеги из компании Blackwater, имеющие довольно дурную репутацию, они предоставляют частную охрану для российских инженеров и бизнесменов, работающих в Ираке.
СЕРГЕЙ ЕПИШКИН:
- Я твердо считаю, что русские могут сделать на Ближнем Востоке многое, гораздо больше, чем наши американские и британские коллеги. Местные люди относятся к нам гораздо лучше - и полиция, и оппозиция. Конечно, некоторые участники оппозиции - фанатики, они не одобряют никого, даже нас, с нашими мирными целями. Мы находимся там с миссией мира. Мы помогаем восстанавливать электростанции. Всем нужно электричество - и обычным людям, и оппозиции.
КОРРЕСПОНДЕНТ RUSSIA TODAY:
- Эти парни проходят крайне специализированную подготовку, в очень суровых условиях. Они настоящие профессионалы, но чтобы понять, почему они делают то, что делают, нужно присмотреться к отдельным личностям.
Рота полностью сформирована из бывших военных, которые искали способа продолжить использовать свои навыки. . .
СЕРГЕЙ ЕПИШКИН:
- Потенциал российского спецназа безграничен. В ходе военных реформ, когда было допущено много ошибок, многие профессионалы остались без работы. Этим хорошо образованным, подготовленным, опытным профессионалам нечего делать.
И хотя у них боевая подготовка, одной из их главных стратегий является уникальная форма дипломатии.
СЕРГЕЙ ЕПИШКИН:
- Мы строим хорошие отношения не только с американцами и британцами, но и с иракской полицией и Национальной гвардией. Если быть до конца честными, то даже с силами оппозиции. В таком месте важно найти общий язык с людьми.
Группа 'Орел' считает свою миссию мирной, и старается не использовать силу, даже в трудных условиях.
ОЛЕГ МАСЛОВ, ТРЕНЕР, АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКИЙ УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР 'ОРЕЛ':
- Сложно, когда ты ведешь машину и напряжен, и внезапно видишь перед собой мальчика, перебегающего перед машиной улицу, а в руке у него пластиковый пакет - очень сложно не испугаться, ведь ты не знаешь, это просто мальчик или это террорист. Мы не знаем, что у него в пакете. Это очень сложно. Самое важное - не паниковать, не нажать сразу же на курок.
И хотя это эмоционально очень сложная работа, во многом эти парни - настоящие первопроходцы, прокладывающие путь для российских компаний, которые могут прийти в Ирак, чтобы помочь в восстановлении страны.
ОЛЕГ МАСЛОВ:
- На данный момент мы говорим о сотнях людей, которым требуется охрана. О десятках контрактов и сотнях людей.
Оригинал публикации: Russian soldiers ready to take on Blackwater in Iraq, inosmi.ru
PMP - PRIVATE MILITARY PHOTOGRAPHER Большое начинается с малого Думать надо головой, любить — сердцем, чуять — жопой, и самое главное — ничего не перепутать
НАЕМНЫЕ СОЛДАТЫ: Новое лицо наемника. Военный бизнес. "Дикие гуси" 21 века - Перечень парадоксов. Наемный меч - Коллекция фактов. Солдаты и контракторы. Иракские оценки 2007/09/12
Новое лицо наемника
Годы, прошедшие после окончания Холодной войны, заставили ввести в обиход новое понятие - "приватизированная военная фирма"\privatized military firm или "частная военная компания"\private military company. Это коммерческая структура, которая зарабатывает деньги на заказах, непосредственно связанных с ведением военных действий.
Подобные структуры нельзя смешивать с предприятиями "классического" военно-промышленного комплекса, поскольку приватизированные военные фирмы торгуют не оружием и снаряжением, а специфическими услугами, которые могут быть востребованы только на войне или в условиях, близких к войне. Далее, для того, чтобы упростить изложение, мы будем называть их "контракторами".
В экономическом смысле в этом нет ничего принципиально нового: огромное количество частных компаний использует систему аутсорсинга: к примеру, ликвидируя собственную бухгалтерию и перепоручая ведение бухгалтерских отчетов сторонней фирме. В масштабах мировой экономики расходы на аутсорсинг превышают $1 трлн. Однако перекладывание части военных функций на частные фирмы - это некий новый феномен.
Контракторы "продают" правительствам свои услуги в областях, напрямую связанных с военными действиями. Де-факто они представляют результат корпоративной эволюции древней профессии наемника. В отличие от прошлого, когда "солдаты удачи" вступали на службу лично или в составе какой-то воинской структуры, набранной и управляемой кондотьерами, современные контракторы - обычные бизнес-структуры, которые специализируются на предоставлении широкого спектра услуг: от проведения тактических военных операций и разминирования территорий, до обеспечения логистической поддержки и стратегического планирования. Их акции котируются на мировых биржах, они часто занимаются самыми разнообразными, в том числе, совершенно "мирными" видами бизнеса.
Питер Сингер\Peter Singer, автор книги "Корпоративные Воители"\Corporate Warriors: The Rise and Ramifications of the Privatized Military Industry, отмечает, что одним из последствий окончания Холодной войны стало заметное уменьшение числа "идеологизированных" конфликтов в странах Третьего Мира, которые подпитывали Запад и коммунистический блок. С другой стороны, очагов нестабильности стало больше. Некоторые "бедные" государства, которые ранее получали помощь от США или СССР, оказались не в состоянии самостоятельно справляться с новыми угрозами национальной безопасности. В свою очередь, великие державы и иные мощные государства в 1990-е годы не проявляли особой охоты вмешиваться в дела развивающихся стран, где бушевали конфликты и власть принадлежала полевым командирам, криминалитету или разнообразным диктаторам. По ряду причин - прежде всего, из-за укрепления международного сотрудничества, "классические" наемники стали пользоваться меньшим спросом, а их жизнь стала намного более рискованной. Принятая в 1949 году Женевская Конвенция поставила наемников вне закона (во всяком случае в ситуации, когда война идет между отдельными государствами). Во многих странах мира были приняты законы, запрещающие их гражданам принимать участие в боевых действиях на стороне иного государства. Поэтому "солдатам удачи" угрожали не только вооруженные противники в "горячих точках", но и правоохранительные органы.
В индустриально развитых государствах также происходила эволюция представлений о статусе вооруженных сил. В 20 веке единственно верной считалась теория, согласно которой мощь государства зависит от мощи государственной армии, что делало невозможным ее "частичную" передачу в управление частным лицам или компаниям. Однако ситуация постепенно изменилась. Причиной стало изменение сути современной войны и ряд независимо развивавшихся процессов. После окончания Холодной войны и уменьшения вероятности глобального военного конфликта гигантские армии, противостоящие другим гигантским армиям, ушли в прошлое. В свою очередь, государства перестали обладать монополией на наиболее современные, а, значит, наиболее дорогостоящие виды вооружений. Солдаты регулярных армий перестали быть "пушечным мясом" - их обучение и содержание стоит очень дорого, поэтому государства стремятся сэкономить и часто считают невозможным использовать профессиональных военнослужащих на работах, не требующих высокой квалификации. В итоге, государства в целом и вооруженные силы, в частности, стали активно перепоручать часть своих функций гражданским подрядчикам. К примеру, в некоторых странах частные фирмы охраняют и обслуживают тюрьмы, а в Австралии рекрутинговая компания Manpower занимается вопросами призыва на военную службу - именно через нее проходят все желающие служить в австралийской армии. Таким образом, в мире сформировался спрос на такого рода услуги.
В предложениях также не было недостатка. Многие сотрудники спецподразделений вооруженных сил и спецслужб остались без работы. Однако обслуживание сложной техники требует многолетних навыков. Из-за этого профессионалы, некогда состоявшие в рядах вооруженных сил и спецслужб, получают возможность "продавать" имеющиеся у них специальные навыки. Многие ветераны по разным причинам - психологическим или профессиональным - оказывались неспособными вести иной образ жизни. В ряде случаев они просто сформировали свои компании - так, например, произошло с бойцами прославленного 32-го разведывательного батальона армии ЮАР. Кроме того, быстро выяснилось, что работа по подряду оплачивается намного лучше, чем служба в вооруженных силах, она также позволяет вести более свободный и комфортный образ жизни. В результате, на авансцену и вышли контракторы, которые заполнили образовавшийся вакуум.
Ныне фирмы, занимающиеся подобным бизнесом, предлагают сервисы в трех основных секторах. Во-первых, они занимаются выполнением боевых задач - от организации охраны до обеспечения тактической вооруженной поддержки и обслуживания сложной техники. Во-вторых, они действуют в сфере консалтинга и обучения - в этих компаниях часто задействованы бывшие разведчики и военные аналитики. В-третьих, они действуют в сфере материального обеспечения и логистики (предоставление транспортных услуг, обслуживание военной техники, организация работы солдатских столовых, прачечных и пр.).
Военный бизнес
Ассоциация Международных Миротворческих Операций\International Peace Operations Association (объединяет приватизированная военные фирмы) указывает, что события 11 сентября 2001 года стали катализатором для создания новых фирм подобной специализации - 40% из них были основаны после начала глобальной войны с террором.
По оценкам исследовательского центра Brookings Institution, в 2006 году в мире насчитывалось более 3 тыс. частных военных компаний, которые оперировали более, чем в 100 странах мира, на всех континентах, кроме Антарктиды. Их годовой оборот достигает $100 млрд. (оценка 2004 года).
По данным Ассоциации, в 2006 году 55% крупнейших компаний такого рода базировались в США, 27% - в странах Европейского Союза (в большинстве своем - в Великобритании), по 9% - на Ближнем Востоке и в Африке. В 2006 году эти компании заключили 62% контрактов с правительствами, 29% - с бизнес-структурами, 65 - с частными лицами, 3% - с неправительственными организациями. Большинство работ они выполняли в Ираке, США, Афганистане, Иордании, Кувейте, Объединенных Арабских Эмиратах и Колумбии. В числе стран, где действуют эти фирмы, также названы Россия, Украина, Узбекистан и Азербайджан. Более половины всех сотрудников подобных фирм в 2006 году работали в Северной Африке и на Ближнем Востоке, 28% - в странах Американского континента, 16.6% - в Африке южнее Сахары. За три года (с 2001 по 2004 год) среднегодовой доход подобной фирмы вырос c $60 млн. до $100 млн.
Многие приватизированные военные фирмы в последние годы были поглощены крупными компаниями, занимающиеся совершенно иными видами бизнеса. Так L-3 Communications приобрела фирмы MPRI и Titan, Computer Sciences Corporation купила DynCorp и т.д.
За период с 1994 по 2005 год Министерство Обороны США\Department of Defense заплатило контракторам (учитывались только американские компании) более $400 млрд. В США приватизированные военные фирмы охраняют ряд стратегических объектов - например, космодромы НАСА\NASA, хранилища ядерных боеприпасов и даже некоторые штабы вооруженных сил США. Исследовательский Центр за Честность перед Обществом\Center for Public Integrity в 2002 году опубликовал доклад о деятельности контракторов. В нем указывалось, что Пентагон не может обходиться без подобных подрядчиков, которые обеспечивают функционирование 28% оружейных систем.
В Афганистане частные контракторы обслуживают беспилотные летательные аппараты, которые проводят разведывательные операции (войска США и руководство фирм-контракторов создали единый командный центр). В Ираке компания Halliburton обеспечивает американские войска горючим и продовольствием (в 2005 году выяснилось, что эта фирма выставляла Пентагону неоправданно завышенные счета). Частные компании обучают иракскую полицию и пограничников. Американские военные использовали помощь частных подрядчиков в Ираке, Сомали, Руанде, Гаити, Афганистане.
Около 40-ка контракторов, работающих на компанию DynСorp и оплачиваемых правительством США, с 2002 года охраняют президента Афганистана Хамида Карзая. В свою очередь, американских чиновников, работавших в Ираке, долгое время охраняли специалисты из британской компании Global Risk Strategies (в большинстве своем, гуркхи и южноафриканцы).
Американская компания, занятая подобным бизнесом, обязана получить разрешение Госдепартамента США/State Department и\или Министерства Обороны\Department of Defense для заключения контракта с иностранным правительством. Контракты с иностранными корпорациями и частными лицами подобным образом не регламентируются.
В Саудовской Аравии частные подрядчики являются советниками высших офицеров, а, де-факто, командуют саудовской армией. В 2002 году солдат НАТО из европейских государств перебрасывали в Афганистан украинские контракторы, использовавшие советские военно-транспортные самолеты.
Изначально предполагается, что наем подобных компаний позволяет сэкономить средства, поскольку априори считается, что частный бизнес действует более эффективно, чем чиновники. К примеру, Тим Спайсер\Tim Spicer (подполковник британской армии в отставке и контрактор) в своей книге "Необычный Солдат"\An Unorthodox Soldier: Peace and War in the Sandline Affair пишет: "Наемничество имеет долгую и славную историю. Когда какое-то явление широко распространено и существует долго, у этого есть свои фундаментальные причины. В случае с наемниками, существуют две главные причины, по которым они действовали и процветали на протяжении столетий - эффективность и технология".
Однако существуют факты, доказывающие обратное. В 2004 году Контрольная Палата США\General Accounting Office опубликовала отчет, который показал, что использование контракторов на Балканах обошлось значительно дороже, чем предполагалось изначально: разница составила несколько сот миллионов долларов. В отчете также указывалось, что ревизорам Контрольной Палаты не удалось обнаружить в Министерстве Обороны США никого, кто бы мог точно сказать: сколько компаний выполняли подобные подряды и чем они конкретно занимаются.
Ряд примеров показывают, что контракторы далеко не всегда действуют профессионально. В 2001 году в Перу был сбит самолет, переводивший группу американских миссионеров, в результате чего погибли два человека (в том числе, семимесячный ребенок). Самолет сбили сотрудники компании Aviation Development Corporation, которых правительство Перу наняло для борьбы с наркоторговцами - контракторы посчитали, что в самолете перевозится кокаин.
Впрочем, наем частных контракторов стал прерогативой не только государственных структур. В Демократической Республике Конго враждующие кланы нанимали компании, которые обеспечивали их военными инструкторами, переводчиками, транспортной авиацией и вспомогательной военной техникой. Во второй половине 20 века прославился француз Боб Денар, который был классическим "солдатом удачи", участвовавшим в десятках военных операций в Африке (считается, что он действовал при негласной поддержке правительства Франции). В 1995 году он организовал свою последнюю операцию - попытался свергнуть правительство Коморских островов, но потерпел неудачу и был арестован. Денар был не одинок. В 1960-1980-е годы в Африке работали сотни и тысячи наемников, которые часто воевали друг с другом.
Приватизированные военные фирмы способны разрешать вопросы и на государственном уровне. К примеру, на протяжении нескольких лет стабильность в одном из наиболее взрывоопасных государств Африки Съерра-Леоне обеспечивали частные компании, нанятые местным правительством. Сперва это делала компания Gurkha Security Group (создана бывшими военнослужащими элитных подразделений британских вооруженных сил). Однако в 1995 году был убит ее директор, и компания отказалась от контракта со съерра-леонским правительством. В стране начались беспорядки, и власти спешно наняли другую фирму - Executive Outcomes, которой руководили ветераны армии ЮАР. Считается, что именно Executive Outcomes ввела в оборот термин "частная военная компания"\private military company, заменив малоприятный термин "наемник". Эта фирма продемонстрировала незаурядное мастерство: она перебросила в Съерра-Леоне несколько разведывательных и транспортных самолетов, а также около 200 специалистов (ветеранов различных армий). Этих сил оказалось достаточно, чтобы отбросить армию инсургентов численностью около 10 тыс. человек.
К услугам подобных структур охотно прибегают транснациональные корпорации, которые используют их для охраны нефтепроводов, промышленных объектов и т.д. Их используют и международные структуры - например, ООН. Международный Красный Крест нанимают частные охранные фирмы для обеспечения безопасности своих сотрудников в "горячих точках". Подобные услуги востребованы и у авторитетных общественных организаций. Например, известная экологическая организация World Wildlife прибегла к помощи охранных фирм, чтобы защитить носорогов, живущих в Конго, от нападений браконьеров.
"Дикие гуси" 21 века. Перечень парадоксов
Последней страной, которая разрешила использовать контракторов, стала Россия - Государственная Дума дала право компаниям "Газпром" и "Транснефть" формировать собственные вооруженные подразделения.
Эл Вентер\Al Venter, автор книги "Пес Войны: Современные Наемники в Сражении"\War Dog: Fighting Other People's Wars -The Modern Mercenary in Combat указывает, что существование контракторов вызывает ряд вопросов юридического и этического характера, на которые пока не дано ответов. Эти компании, фактически, зарабатывают на войне. Поэтому они прямо или косвенно заинтересованы в том, чтобы вооруженный конфликт длился возможно дольше (у вооруженных сил принципиально иная задача). Этот парадокс становится причиной скандалов. Классическим примером является деятельность компании Halliburton. Эта фирма получила огромные контракты в Ираке - однако ею же некогда управлял Дик Чейни\Dick Cheney, нынешний вице-президент США, которого принято считать "архитектором" иракской войны.
Джеймс Дэвис\James R. Davis, автор книги "Воины Фортуны: Частные Армии и Новый Мировой Порядок"\Fortune's Warriors: Private Armies and the New World Order, подчеркивает, что иная проблема заключается в обеспечении контроля за деятельностью компаний, де-факто обладающих мощными армиями. Контракторы могут с легкостью отказаться от выполнения определенных подрядов, посчитав их чрезмерно рискованными или невыгодными (подобное неоднократно происходило в Ираке, где контракторы сворачивали свою деятельность, когда ситуация накалялась - таким образом, ставя под угрозу выполнение многих важных задач). Контракторы не входят в классическую структуру вооруженных сил и, действуя в зоне вооруженных конфликтов, не подчиняются военным. Их нельзя считать ни военнослужащими (они не носят военной формы), ни гражданскими людьми (они носят и используют оружие). Фактически, они оперируют в "серой зоне" международного права, поскольку в фундаментальных соглашениях и конвенциях такого рода они не упоминаются. В 2003 году в руки колумбийских повстанцев попали три контрактора, работавших на американскую компанию California Microwave Systems. Долгое время попытки их освобождения не давали результата, поскольку захватившие их боевики подчеркивали, что контракторы не попадают под действие Женевской Конвенции и не могут считаться военнопленными.
Показательная информация была обнародована в результате расследования скандала в тюрьме "Абу Грейб" - ее приводит Роберт Пелтон\Robert Pelton в своей книге "Лицензирован для Убийства"\Licensed to Kill: как оказалось, абсолютно все переводчики и половина специалистов, проводивших допросы заключенных, были контракторами (35% этих специалистов по допросам не прошли обязательного обучения, которое предписывается проходить всем кадровым военным, сотрудникам спецслужб и пр.). Контракторы были сотрудниками фирм Titan и caci. Скандал "Абу Грейб" потряс США и мир, в итоге несколько кадровых военных, издевавшихся над заключенными, были приговорены к тюремному заключению. Но в случае с контракторами эта система дала сбой. Контракторы не могут быть судимы военным трибуналом. Теоретически, их дела должен рассматривать суд государства, на территории которого они совершили преступления. Однако многие контракторы работают в кризисных странах, где судебная система действует плохо или вообще не действует, а центральные власти слабо контролируют ситуацию. В случае с "Абу Грейб" никто из контракторов не предстал перед судом. Компания caci провела внутренне расследование и распространила пресс-релиз, в котором сообщалось, что ее сотрудники не совершили ничего плохого.
Еще один аспект деятельности контракторов связан с особенностями кадровой политики. Если государственные структуры, как правило, весьма тщательно подходят к проверке качества кандидатов, желающих служить в армии, полиции, правоохранительных органах и спецслужбах, то контракторы подходят к решению этого вопроса менее формально. Теоретически они заинтересованы в том, чтобы в их компании работали люди с хорошей репутацией, не имеющие проблем с законом, обладающие высокой квалификацией и пр. На практике эти требования могут игнорироваться. В Ираке был обнаружен контрактор-британец, который отбыл тюремный срок за связи с боевиками Ирландской Республиканской Армии, и южноафриканец, которого на родине ожидал суд, поскольку в эпоху апартеида он закидывал бомбами дома политических противников существовавшего тогда режима. В Боснии было выяснилось, что сотрудники компании DynCorp действовали в качестве сутенеров и даже держали несовершеннолетних в сексуальном рабстве.
Как и представители любого иного вида бизнеса, контракторы стремятся зарабатывать деньги, причем часто они готовы работать на любого платежеспособного клиента. В результате, они обслуживают не только правительства своих стран, международные и гуманитарные организации. В числе их нанимателей неоднократно оказывались диктаторские режимы, сепаратисты, наркокартели и, как минимум, в двух случаях - террористические структуры. Показательная история произошла в 2004 году. Тогда выяснилось, что компания Logo Logistics (Великобритания - ЮАР) подрядилась провести государственный переворот в Экваториальной Гвинее. Заговор был раскрыт, расследование показало, что в нем был замешан баронет Марк Тэтчер\Mark Thatcher, сын бывшего премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер\Margaret Thatcher. Необходимо заметить, что Logo Logistics пыталась изгнать (или уничтожить) президента Теодоро Обианга Нгуема, который также захватил власть в результате путча, убивал своих политических противников и считался одним из наиболее коррумпированных диктаторов Африки.
Дебора Авант\Deborah Avan в своей книге "Рынок Для Силы: Последствия Приватизации Безопасности"\The Market for Force: The Consequences of Privatizing Security отмечает: "подобные особенности контракторов привлекают некоторые правительства, которые могут поручать вооруженным подрядчикам проводить операции, для которых невозможно использовать "официальные" армию, полицию и спецслужбы". Так, например, действовали США в Колумбии: Конгресс законодательно ограничил количество военных советников, которых Вашингтон может направить на помощь правительству этой страны (борется с наркокартелями и могущественными вооруженными группировками разного толка, практикующими террористические методы). Вашингтон вышел из положения, прибегнув к услугам контракторов.
Наемный меч. Коллекция фактов
Наемники существовали в мире на протяжении тысячелетий. Первые свидетельства об этом были обнаружены в Месопотамии: в 3-м тысячелетии до нашей эры царь шумерского города Ур (тогда - крупнейший город мира) прибег к услугам "солдат удачи".
Некоторые народы и государства специализировались на поставках наемников. Так, в античном мире греческие гоплиты служили по всему Средиземноморью. Греческая тяжелая пехота отличалась умением сражаться строем (фалангой). Показательный пример: Александр Македонский, начавший завоевание Персидской Империи (в его армии служили не только македонцы, но и представители многих греческих полисов) в битве при Гранике был вынужден сокрушать фалангу греческих наемников, служивших местному сатрапу. Александр пощадил взятых в плен персов, но приказал перебить всех пленных соплеменников.
В конце 13-го века началась наемническая эпопея швейцарцев. Швейцарская пехота, вооруженная копьями пятиметровой длины, оказалась способной противостоять рыцарской кавалерии, которая в ту пору решала судьбы сражений. Швейцарцы несколько столетий поставляли солдат многим европейским дворам. В Средние Века в аналогичной роли выступали генуэзцы, гасконцы, албанцы, курды и др.
Наемники традиционно составляли элитные войска многих государств. Например, выходцы из Скандинавии и Англии обеспечивали безопасность византийских императоров, шотландская гвардия - безопасность французских королей. С 1506 года швейцарские гвардейцы являются армией Ватикана (ныне около 130-ти человек охраняют Римского Папу).
До начала Столетней войны наемники были "сезонными работниками". Их использовали во время войн, после окончания военных действий контракт разрывался. Король Франции Карл Седьмой организовал первую в Средневековой Европе регулярную армию, несущую службу в мирное время - ее основу составили наемники.
Наемники всегда служили не за идею, а исключительно за деньги. Они были верны своему командиру, но не государству или вождю, пользовавшемуся их услугами. Национальный герой Испании - Сид (Родриго Диас де Виллар) - испанским фольклором описан, как образец благородного рыцаря, сражавшийся за освобождение родины от власти мавров. При этом Сид со своим отрядом периодически поступал на службу к мусульманским правителям и сражался с единоверцами-христианами. В 1632 году произошло сражение при Лютцене (американский историк Уильям Вейр\William Weir, автор книги "50 Битв, Изменивших Мир"\50 Battles Changed the World, отнес Лютцен к числу подобны сражений). В этой битве приняло участие множество наемников. Среди них был полк "черных кирасиров", организовавший сокрушительную атаку, но, в решающий момент вышедший из боя (после того, как погиб их командир, который платил им жалование).
Революция в военном деле 18-19 веков привела к ослаблению этого бизнеса. Дело в том, что профессиональные наемники стали жертвой технического прогресса. Они ценились, прежде всего, за умение обращаться с оружием, знание военных технологий и пр. Но совершенствование огнестрельного оружия позволило использовать малообученных рекрутов. Военная служба перестала быть делом небольшой прослойки людей, прежде всего, королей и аристократов - служба стала считаться проявлением патриотизма. Появились огромные армии, в которых наемники перестали играть заметную роль. Впрочем, это не мешало практически всем государствам использовать иностранных военных специалистов - большей частью офицеров, моряков и инженеров. Иногда нанимались и большие армии целиком. К примеру, в конце 18 века, во время войны американских колоний за независимость от Британской Империи, британцы наняли 30 тыс. солдат в Германии и перевезли их в Северную Америку. В конце войны каждый третий британский солдат был иностранным наемником.
История также знает бесчисленное множество примеров создания "частных" армий. Наиболее известным примером, вероятно, могут быть вооруженные формирования британской Компании Гудзонова Залива, которые, фактически, поставили современную Канаду под контроль британской империи. Аналогичную роль сыграли британские "купеческие" войска в Индии, голландские - в современной Индонезии и пр.
Малоизвестна для широкой публики, но крайне показательна эпопея американского авантюриста Фредерика Варда\Frederick Ward, который в начале 1860-х годов находился на службе правительства Китая, которое безуспешно боролось с восстанием тайпинов. Вард предложил китайским властям свои услуги, заранее представив свои расценки: сколько ему требуется средств на формирование, содержание и обучение армии, на покупку вооружений и пр. В контракте также были оговорены суммы, которые Варду следовало выплачивать за выигранные сражения и взятые города. Императорский двор принял это предложение. Армия Варда (ее костяк составляли филиппинцы и европейские искатели приключений) успешно боролась с восставшими. Успехи Варда были столь заметны, что император прислал ему знамя с надписью "Непобедимая армия". Вард принял китайское подданство, но был убит в зените своей славы. Его солдатами назначили командовать титулованного, но бездарного китайского бюрократа, после чего преданные Варду наемники разбежались.
Наемники использовались государствами и в 20 веке. Во время войны в Испании генерал Франсиско Франко, организовавший путч против правительства республики, возглавил армию профашистски настроенных националистов, боровшихся за восстановление прав Католической церкви, ущемленных республиканцами. По иронии судьбы, в начале войны костяк войск Франко составляли наемники-марокканцы. Британский историк Герберт Грэхем\Herbert Graham заметил, что "испанский крестовый поход в защиту Христианской цивилизации вели мусульманские наемники". Марокканцы продемонстрировали в Испании редкую, даже по тем временам, жестокость.
Ныне части, укомплектованные наемниками, входят в состав вооруженных сил нескольких государств. В британской армии существует бригада гуркхов - непальских горцев, которых британцы некогда пытались безуспешно завоевать. В 1814 году они впервые поступили на службу в Британскую Индийскую Компанию, а через несколько десятилетий вошли и в состав регулярных войск. Гуркхи неоднократно демонстрировали не только неординарные боевые качества, но и верность британской короне. В 1997 году в Лондоне был установлен памятник гуркхам. Менее известно, что части гуркхов также входят в состав армии Индии, а отдельное подразделение гуркхов служит в полиции Сингапура.
Во Франции с 1831 года существует Иностранный Легион. Легионеры принимали участие во всех войнах и конфликтах, в которых участвовала Франция, и снискали себе славу. Легионом командуют французские офицеры. Показательно, что эти части не имеют на вооружении крупнокалиберной артиллерии, танков, боевой авиации и пр. В 1920 году в Испании также был создан Иностранный Легион, существующий по сей день. Он участвовал в гражданской войне (на стороне Франко), в колониальных войнах, а ныне - в миротворческих и гуманитарных операциях. В 1830-1949 годы свой Иностранный Легион был и в Нидерландах.
Многие известные исторические личности на протяжении определенного периода своей жизни были наемниками. Среди них, например, Игнатий Лойола - основатель ордена иезуитов.
Солдаты и контракторы. Иракские оценки
Интервью с Ричардом Мэем \Richard May\, ветераном вооруженных сил США, принимавшим участие в операциях в Ираке и Афганистане, имеющим ряд боевых наград. Ныне научный сотрудник Министерства Финансов США\Treasury Department. Во время подготовки интервью был сотрудником Центра Оборонной Информации\Center for Defense Information.
- Наемники существовали практически всегда. Почему военные контракторы приобрели столь заметное значение сегодня?
- Наемники все-таки служили не в армии США, а в армиях других государств. К примеру, британцы нанимали гуркхов (горцы, живущие в Непале - Washington ProFile). Солдаты из Гессена (одно из германских княжеств - Washington ProFile), которые действовали на стороне Британcкой Империи во время войны за независимость США, тоже были наемниками. Но они входили в государственные структуры. Государства традиционно платили за услуги армии другой страны, если заключался какой-то договор или альянс.
А сегодня существуют частные компании, действующие абсолютно самостоятельно, не имеющие официальной принадлежности к одной или другой стране. Это совершенно новое явление: наши граждане вместо того, чтобы служить в вооруженных силах, могут пойти работать в организации, услуги которых Соединенные Штаты покупают за чрезвычайно высокую цену. Эти организации не следуют общепринятым правилам и законам войны, в их отношении не действуют другие важные юридические ограничения. Например, военные контракторы не попадают под действие Женевской конвенции.
В новой глобальной обстановке, из-за так называемой "войны с террором" подобные компании размножаются, потому что способны работать в сложившихся странных обстоятельствах, которых не существовало прежде. Они имеют намного большую, чем вооруженные силы, свободу действий.
- Законно ли нанимать подобных подрядчиков?
- Вооруженные силы всегда нанимали людей для осуществления мероприятий материально-технической поддержки. Даже во времена американской революции заключались подобные контракты, целью которых было снабжение армии. Это вполне конституционно, поскольку речь идет о частном бизнесе.
Но сейчас возникли определенные юридические вопросы. Например, если контракторы совершают преступление в Ираке, можно ли их судить в Соединенных Штатах? Теоретически, да, но мы пока еще ни разу ни видели этого. Даже, если они находятся в пределах американской юрисдикции, очень трудно получить нужные свидетельства из зоны военных действий. А доставить кого-то в суд, не имея свидетелей, очень сложно.
Военные США говорят, что система военного правосудия покрывает контракторов. Однако существует очень узкое определение того, кто официально является контрактором. Недавно я разговаривал с сенатором Берни Сандерсом о законопроекте, который бы позволил немного закрутить гайки. Планируется, что если сотрудники подобных компаний будут уличены в совершении преступлений в зоне боевых действий, то фирма-работодатель будет автоматически лишаться всех государственных контрактов. Деньги - единственный метод влияния на эти компании. Я не знаю, насколько Конгресс США заинтересовался этой идей, но, по крайней мере, конгрессмены и сенаторы начали говорить об этом. Опасность заключается в том, что контрактор-преступник может никогда не попасть за решетку. Он может уехать в любую страну мира и избежать уголовного преследования.
- Что и насколько эффективно делают подобные компании?
- Контрольная Палата США провела исследование и выяснила, что на восстановление Ирака США израсходовали $55.5 млрд. Я считаю, что реальные траты еще выше, но всех расходов еще толком не подсчитали. При этом примерно 20% от стоимости каждого контракта тратится на охрану и обеспечение безопасности. Для выполнения этих задач нанимаются специализированные фирмы, которые, в основном, хорошо выполняют свою работу. Они, конечно, совершают ошибки, как все люди. Сражение за Фаллуджу началось после того, как четыре контрактора, работавшие на компанию Blackwater, были захвачены толпой и подверглись линчеванию. Эти люди не сделали ничего плохого, они просто оказались в неудачном месте в неудачное время.
В американских средствах массовой информации мало говорят о грехах контракторов. Когда я служил в Ираке, постоянно циркулировали слухи о совершаемых ими нарушениях. Говорили, например, что они выставляли "дутые" счета за свои услуги или непристойно себя вели с местным населением. Однако эти истории никогда не удавалось подтвердить. Существует также проблема языкового барьера. Многие сотрудники этих компаний были иностранцами - среди них было много выходцев из ЮАР, Латинской Америки. Они могут в любой момент вернуться в свою родную страну, если начинаются неприятности. Но, говоря в общем, военные контракторы делают свое дело и защищают то, что положено защищать.
- Насколько прозрачны эти фирмы?
- Они не прозрачны. Министр обороны США несколько недель назад выступал в Конгрессе и заявил, что в Ираке находится 127 тыс. контракторов. Через месяц оказалось, что теперь их 180 тыс. Точно подсчитать их невозможно, потому что, кроме США, в Ираке действуют и иные страны. Нужно отметить, что, когда в Ирак были переброшены дополнительные американские войска, параллельно увеличилось и количество военных контракторов, однако об этом никто ничего не пишет.
- Как складываются отношения между военными и контракторами?
- Когда к военным присоединяется какая-та новая часть или подразделение для проведения совместной операции, в течение первых пяти минут общения пытаются выяснить возможности своих новых партнеров. В большинстве случаев они выясняют, что имеют дело с нормальными людьми, что эти парни не полные идиоты и способны задавать правильные вопросы.
Нечто подобное происходит и в общении с военными контракторами. Мой опыт общения с ними показал, что они чувствуют, что стоят выше закона и особо не хотят связываться с военнослужащими. У них есть свои небольшие городки на территории военных баз, куда военнослужащим запрещено заходить. Многие из них раньше служили в спецподразделениях, они носят знаки отличия и чувствуют себя выше всех, потому что заключили частный контракт и больше не подчиняются правительству США.
Поскольку контракторы подрядились проводить определенные операции в сфере обеспечения безопасности и охраны, то они могут командовать военными. Они могут, например, заявить военнослужащим, что, мол, "я защищаю вашего начальника, и вам стоит мне помочь". Это действительно так, поэтому контракторам периодически приходится помогать.
- Как контракторы относятся к местному населению, а местное население относится к ним?
- Здесь ситуация очень "мутная". В Ираке оперируют не только солдаты в военной форме, но и спецподразделения, которые не носят форму. Кроме них есть гражданские сотрудники американского правительства, сотрудники ЦРУ и т.д. Население традиционно относит контракторов именно к этой влиятельной группе.
Иракцы могут без проблем дразнить американских солдат, это для них особое развлечение. Но когда они видят гражданского с оружием, который выглядит как американец, то они не захотят рисковать - потому что ассоциируют его с той группой людей, которая может серьезно повлиять на их жизнь. Даже если местные жители знают, что этот человек работает, скажем, в фирме Blackwater, то это тоже в какой-то степени их пугает, потому что известно, что действия контракторов не ограничены законом.
- Какие компании, выполняющие подобные работы, действуют лучше, а какие - хуже?
- Сотрудники крупнейших подобных фирм - таких как Blackwater, Triple Сanapy, U.S. Cav - в прошлом были экспертами по тайным операциям, работали в ЦРУ, служили в элитных воинских частях... То есть, это люди особенного менталитета. И существующие проблемы являются системными. Многое зависит от руководства фирмы. Если во главе команды контракторов стоит хороший лидер, все его подчиненные будут проявлять сдержанность. Подобные лидеры там есть. Однако если начальником окажется ковбой-лихач, то это испортит всю команду. Не все контракторы плохи, но у них есть возможность совершать плохие поступки.
- Какой может стать роль контракторов, если США начнут вывод войск из Ирака?
- США будут сокращать свои силы в Ираке, вопрос только в том, сделают ли они это постепенно или одномоментно. Все зависит от того, кто будет стоять во главе США и Пентагона в начале процесса вывода войск, и каким будет их отношение к контракторам в целом. Если власти будут относиться к ним с нелюбовью, то контракторы просто быстро закончат свою работу, опасаясь потерь и убытков - дело в том, что во время проведения подобных операций число жертв традиционно увеличивается.
Также возможно, что эти компании станут еще более активно действовать в Ираке. Многие американские военные смогут уйти в отставку, начнут искать новую работу и, может быть, пойдут в контракторы. Возможно, частные фирмы будут обеспечивать безопасность посольств или охранять нефтепроводы, подписав соответствующие договоры с иракским правительством.
- Повлиял ли конфликт в Ираке и опыт использования контракторов на тактику и стратегию вооруженных сил США?
- Военная структура США претерпевает заметные изменения. Например, наблюдается освоение более “мягкого” подхода к решению проблем, одним из проявлений этого как раз и является использование контракторов. В течение ближайших лет мы увидим, как вооруженные силы США будут интегрироваться, осваивать новую тактику и пр.
В течение следующих пяти лет будет много дебатов среди военных о направлении развития вооруженных сил США. Естественно, будет задаваться вопрос: "Должны ли мы концентрироваться на подготовке к традиционной войне с мощными державами, такими, как Китай, Россия или Индия? Или стоит готовиться к мелким конфликтам в слаборазвитых странах - на Ближнем Востоке или в Африке? Необходимо ли готовиться к партизанским войнам? и т.д.". Ответы на эти вопросы очень многое решат. Этот процесс может начаться даже при нынешнем министре обороны, который, кстати, очень эффективный министр.
Многие будут настаивать на подготовке к войне с Китаем, потому что это более простой и хорошо знакомый нам вариант. Многие также будут продвигать идею о создании специальных войск, которые займутсяся решением задач по стабилизации положения в кризисных зонах. Эти войска будут комплектоваться из хорошо образованных людей, которые, например, смогут обеспечить население питьевой водой и будут способствовать развитию местной экономики. Скажем, если, например, начнется война с Китаем, и США захватят какую-то территорию, то у нас будет кого туда послать. Если произойдет еще одно разрушительное цунами, гуманитарная катастрофа, геноцид, то у нас будут люди, которые смогут помочь. При необходимости их можно обеспечить оборонительным вооружением, но, в любом случае, эти войска должны отличаться от традиционных. После окончания кровопролитной операции, проведенной американскими военными, не имеет смысла отправлять тех же самых солдат на бронемашинах раздавать мешки риса местным жителям.
Я считаю, что нужно создать подобные части, в которых должны служить примерно 150 тыс. человек. Это намного эффективней, чем наличие дополнительных 150 тыс. "традиционных" солдат. Зачем мы концентрируемся на обсуждении проблем калибров пулеметов в то время, когда стараемся восстанавливать школы или строить дороги в Ираке и Афганистане? Солдаты, которые обучены только стрелять, не смогут серьезно помочь в этом деле.
Washington Profile ()
PMP - PRIVATE MILITARY PHOTOGRAPHER Большое начинается с малого Думать надо головой, любить — сердцем, чуять — жопой, и самое главное — ничего не перепутать
Найдите книгу "Война как услуга" и будет вам счастье.
"Дайте мне британцев, и я переверну земной шар! А если мне дадут ещё и голландцев, то я его и на ... проверчу"! Открытие 2012 ...значит таки чуточку но спешал форс... (K.I.M.)
Кто хочет может взять НА ПОЧИТАТЬ у меня книгу "War PLC" от Stephen Armstrong(eng), в книге описывается как собственно зарождалась индустрия, как эволюционировала и чем сейчас стала.
- 
