всем любителям тонкого востока

[zerzele]

ЗАТОИЧИ

Однажды затоичи матёрый Такеши под деревом Сакура.

Затоичи, а сам в руках держаичи большое  и опасное Кендо.

В ту пору проходичи мимо дерева Сакура прекрасная девушка Поспеши и заглядечи на цветы дерева Сакура.

Матёрый Такеши в свою очередь заглядечи на прекрасную девушку Поспеши, а опасное Кендо из рук его выпадаичи на твёрдую землю. Увидаичи Поспеши что Такеши затоичи под деревом Сакура и вмиг превратичи в ужасного  Укокоши и замахнучи на матёрого Такеши ощутимым Кунгфу.  Но матёрый Такеши не испугаичи Укокоши, потому что оказаичи совершенно слепым. Он опустичи на твёрдую землю чтобы подобраичи там своё опасное Кендо, но кроме опасного Кендо он нашаричи под деревом Сакура любовную прозу императора Япоши, целебное дерьмо дракона Кусаки и перо птицы Авиацу. Только после того как он заценичи всё своё богатство, матёрый Такеши взмахнучи своим опасным Кендо и отвратичи от себя ощутимое Кунгфу ужасного Укокоши. Так было 586 раз. На 587ой матёрый Такеши пустиичи в ход дерьмо дракона Кусаки. На 588ом он применичи перо птицы Авиацу. И только опадающие лепестки дерева Сакура повергаичи ужасного Укокоши в трепет. Упадаичи ужасный Укокоши на твёрдую землю и заплакаичи. А матёрый Такеши убраичи своё большое и опасное Кендо и снова затоичи под деревом Сакура с любовной прозой императора Япоши.

[Stiva]

Акаюбаси господина Найдодзегубу.
Старинная японская легенда

Найдодзегубу Ямахо Тогукава – младший сегун из третьей династии сегунов – проснулся в час масикаку седьмого месяца Тайсе на рассвете. Почесал есибэй якко, вздохнул тяжело, и печать глубокой задумчивости легла на его лицо. В комнату влетела яркая сидзими и закружила над его татами. Это немного развеселило Тогукаву. Он легко вскочил, растворил настежь есидо, наспех натянул просторную камадзуку из легкого касури, оглянувшись по сторонам, слегка напрягся и выпустил пуканоси, улыбнувшись этому невинному утреннему звуку, порожденному Сусанно-но микото (согласно японской мифологии, Сусанно-но микото – Бог ветра и морских стихий), и шумно совершил садзияку прямо в мокрую от росы камаяри, спугнув дремавшую там ябудзоси.

Где-то неподалеку слышались печальные звуки ямасикуцу. Невидимый музыкант наигрывал на нем, тихонько вторя мелодии своим приятным бархатным амукудзобу.

Заслышав стук деревянных касабукэ, он внутренне напрягся, насторожился, весь как-то подтянулся, скособочился, покраснел, члены его налились кровью. Чутьё его никогда не подводило, в отличие от других органов. К его собуцуямаки приближалась красавица-ойран Тогути Сибусава, дочка Инке, местного кугэ.

- Саеонара! Тогути! – приветствовал он девушку.
- Саеонара, Тогукава-сан! – ответила девушка, покраснев по самые яцубоси.
- Окуенамать сандзобуро! – ласково улыбаясь, пригласил ее в дом Найдодзегубу.
- Каюхава? – игриво спросила Тогути.
- Кушать аяко-дамбури! – неожиданно для себя, соврал Найдодзегубу.

Девушка немного помедлила, как бы пытаясь понять причину такого неожиданного для Найдодзегубу гостеприимства, но потом, встряхнув задорно касюгавой, чуть приподняв ярко-красное кимоно, надув пухлые алые губки, прошла вслед за ним в соцубуя-маки.

Когда Найдодзегубу предложил ей чашечку сакэ, Тогути не стала отказываться, поскольку отказ мог бы обидеть столь уважаемого в городе человека. Но, когда она почувствовала его крепкие короткие жилистые ручки у себя на спине, она внутренне напряглась и пыталась не очень грубо убрать их со спины. Но не успела, поскольку руки стремительно переместились ниже, потом еще ниже, потом еще, еще. Она просто не поспевала за ними, стремительно блуждающими по телу, словно заблудившиеся в лесу странники.

Неожиданно Найдодзегубу резким движением повалил ее навзничь, грубо сорвал с нее ярко-красное кимоно и, достав откуда-то маленький акаюбаси, стал кубоёсить юную девушку-ойран Тогути Сибусаву.

Кубоёсил, кубоёсил! Кубоёсил, кубоёсил! Потом выпьет немного Кинсен-сайдзу и снова кубоёсит и кубоёсит, старый дурак. Совсем измучил юную омару-суяку Тогути.

Наконец он откинулся навзничь, раскинул в стороны руки широко и ка а а к заорет дурным голосом: «Аа-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!». Вот такие дураки бывают в Стране Восходящего Солнца. Прямо как у нас.


А. Мешков